из-за обвинений в нарушении спортивного режима.
"Ситуация следующая. Тренер Руслан Костышин поставил ультиматум президенту: или он, или я. Естественно, тут выбор очевиден, и он пал на тренерский штаб. Это, в принципе, правильно. У меня был разговор на первом этапе с президентом. Вопрос о нарушении режима отпал, у него нет ко мне претензий. Мы договорились встретиться втроём. Но Руслан Владимирович всячески избегал этой встречи, мы так и не встретились. Видимо ему нечего мне сказать, потому что, чтобы убрать человека из футбола, должны быть какие-то основания.
Исходя из этих событий, никакой другой причины, кроме каких-то личных обстоятельств, нет. Изначально были претензии за нарушение режима, которые сразу отпали. И если главный тренер говорит, что меня действительно не будет в команде, я просто не понимаю, почему это нельзя было сказать при личной встрече. Если ты убираешь человека, у которого есть неплохая карьера, без доказательств, то надо что-то говорить.
Насколько я знаю, версии того, что произошло между мной и Костышиным, меняются. Нарушение режима отпало сразу, уже было три другие версии. И что у меня плохие отношения в команде с ребятами, и что тренер меня просто не хочет видеть, но это можно было решить в личном разговоре. Финансовые условия клуб не выполняет в этот период. Мы встретимся и разберёмся. Я хочу, чтобы состоялась встреча. Тут вопрос стоит так: или Костышин со своего кармана должен платить за свои амбиции, либо президент. Но президента тоже можно понять, его подставил Костышин, получается. Он должен мне платить зарплату за то, что я не играю", - цитирует Евгения Селезнёва сайт телеканалов "Футбол 1/Футбол 2".
0
